Ударить по рукам

«Не подмажешь — не поедешь» — гласит народная мудрость. Почему в России и по сей день действует этот принцип с коррупционным душком, оставаясь зачастую единственным способом решить любые вопросы, как в масштабах одного человека, так и государства в целом? Несколько десятилетий назад нашу страну, бывшую в те времена Советским Союзом, как-то назвали «Верхняя Вольта с ракетами». Тогдашний верховный канцлер ФРГ Гельмут Шмидт, столь нелицеприятно сравнивая нас со слаборазвитым захудалым африканским государством, подразумевал невысокий уровень жизни граждан у нас на фоне имевшейся ядерной мощи, в дееспособность которой вкладывались неимоверные средства. За эти годы страна Черного континента (жителям которого, пожалуй, польстило бы такое сопоставление) изменила название на Буркина Фасо. Россия же, не лишившись статуса ракетной супердержавы и став правопреемницей СССР, в одном-то уж точно оказалась далеко позади буркинийцев — по уровню коррупции.

В прошлом году неправительственная международная организация по борьбе с коррупцией и исследованию ее уровня по всему миру — Transparency International представила традиционные результаты собственных исследований на заданную тему. Российский индекс восприятия коррупции в РФ «позволил» нашему отечеству занять… 154 строчку из 178 возможных. Соседями по подвалу рейтинг-листа стали, например, Таджикистан и Папуа — Новая Гвинея (Буркина Фасо, к слову, на 98-м). Странами с наименьшим уровнем коррупции были признаны Дания, Новая Зеландия и Сингапур.

Любой рейтинг — вещь в определенной степени условная. Для полноты же картины обратимся к «натуральным» показателям. В 2010 году, как заявили представители французского издания Le Monde, уровень коррупции в России достиг самого большого показателя за последние несколько лет и составил около половины ВВП. Такие же величины указывают и эксперты Всемирного банка. Называются и другие цифры: объем этого «рынка» исчисляется 300–400 миллиардов долларов в год.

Одной из золотых жил для коррупционеров продолжает оставаться система тендеров для государственных закупок. В конце прошлого года, по словам Константина Чуйченко, начальника контрольного управления президента РФ, государственные учреждения осуществили закупки на сумму в 5 триллионов рублей. Однако пятая часть этих средств была потрачена неэффективно. Дмитрий Медведев, давая этому факту оценку, заявил со свойственной ему прямотой, что можно сэкономить деньги, сократив объемы воровства недобросовестными чиновниками и коммерсантами. Смеем предположить, что те, о ком упоминал глава государства, хорошо уяснили фразу Паниковского из «Золотого теленка»: «Пилите, Шура, пилите».

Конкурсная или тендерная процедура — открытый процесс. Однако такова уж реальность, что участвовать в нем могут лишь представители «особо приближенных» к конкретному чиновнику компаний. Закономерным итогом, как правило, становится то, что победу в этом финансовом состязании (будь то поставка компьютеров для школ или медикаментов для системы здравоохранения) одерживают те, кто с одной стороны и поставку сделает (порой по завышенным ценам), и заодно облагодетельствует принявшего главное решение в пользу поставщика, а попросту говоря — чиновника.

Улучшить ситуацию должен новый механизм отображения информации о всех государтсвенных торгах — с 1-го января заработал единый портал госзакупок (zakupki.gov.ru), на котором в режиме реального времени можно отследить все предлагаемые контракты, цены и т.д. (Известны случаи, когда в названиях конкурсных процедур, размещаемых на электронных площадках, сознательно меняли буквы (например, русскую «о» на английскую), и интересующую позицию мог найти на сайте только «свой», сведущий человек, а не кто-то с улицы. В итоге поиск по интересующей услуге или товару оказывается безрезультатным.)

Разговор о борьбе с коррупцией сопровождается рассуждениями о необходимом наказании (и его неотвратимости) за подобную деятельность. Высшие лица государства предложили штрафовать уличенных в получении взятки на сумму, которая до ста раз может превышать сумму «подношения», не считая и уголовного преследования в рамках действующего Уголовного кодекса. Здесь же возникает и другой вопрос: а кто, собственно, будет бороться и наказывать таких чиновников? Ведь, по оценкам экспертов, наибольшая коррумпированность замечена в правоохранительной и судебной системах.

В этой ситуации остается надеяться на эффективную реализацию Национального плана противодействия коррупции, которую год назад озвучил Дмитрий Медведев. Комплекс мер подразумевает усовершенствование необходимой правовой базы, организацию работы кадровых служб органов власти по профилактике коррупции, совершенствование деятельности комиссий по соблюдению требований к служебному поведению чиновников, социсследования уровня коррупции и эффективности антикоррупционных мер, обучение госслужащих, противодействие коррупции.

Интересно обратиться к примерам других стран, в которых власти смогли снизить уровень коррупции. Так, в Сингапуре искоренять это явление начали с того, что упростили многие процедуры, связанные с выдачей различных разрешений и лицензией, а в отдельных случаях — полного их упразднения. Следующим этапом стало значительное увеличение должностных окладов местных судей — с середины 90-х годов эта сумма превысила миллион долларов в год.

Не остались внакладе и государственные служащие, особенно те, кто занимал высокие посты. Их зарплаты сравнялись с жалованьем топ-менеджеров крупных компаний. Для контроля чиновников и их родственников создали специальный комитет с целью пресечения их коррумпированности. Тех же, кого уличали в подобной деятельности, приговаривали к различным тюремным срокам, невзирая на посты, которые они занимали. Со временем эти меры и привели к тому, что это, пусть и не самое большое государство в мире, стало считаться наименее коррумпированным.

Материал перепечатан с разрешения журнала "Частый охранник"