Пусть рано встает охрана
Как соотнести качество и количество
О том, как улучшить качество охранных услуг в столице и обеспечить контроль за выполнением подрядчиками своих обязанностей и других проблемах, наш обозреватель беседует с председателем правления общероссийской общественной организации «Безопасное Отечество» Дмитрием Жирковым.
ЕСТЬ С КОГО БРАТЬ ПРИМЕР
— Дмитрий, недавно на совещании в Тендерном комитете Москвы поднимался вопрос о том, что государственные и муниципальные заказчики не всегда качественно прописывают требования к охранным услугам. Это создает целый ряд проблем.
— Объем финансирования закупок охранных услуг в Москве составляет примерно 10 млрд руб. в год. Согласитесь, очень приличная сумма. Эти услуги носят социальный характер, так как связаны с безопасностью граждан. Нарушения действительно присутствуют. Есть много вопросов по техзаданиям, нечетким формулировкам в других конкурсных документах. К примеру, многие заказчики недостаточно внятно описывают порядок деятельности групп быстрого реагирования: каким должно быть их вооружение, оснащение, режим работы, порядок действий в нештатных ситуациях. Довольно распространены случаи, когда только в самых общих словах прописан контроль за качеством оказания услуг. Все это создает проблемы с исполнением государственных контрактов.
В Москве эти сложности возникают не так уж редко, потому что объем оказываемых услуг очень большой. Но стоит добавить, что при нескольких департаментах уже эффективно действуют консультативные общественные советы. Они стараются работать над этим вопросом и помогают улучшать, совершенствовать конкурсную документацию. Как образец можно привести опыт Департамента образования. На мой взгляд, там достаточно качественно прописывается конкурсная документация, технические задания, четко изложены требования к охранным предприятиям, порядок их действий, контроль качества и все остальное.
— Насколько я знаю, сфера охранной деятельности в Москве высококонкурентна, и одновременно тут очень высокие расходы на охранные услуги. Может, на этот рынок просто не пускают провинциалов, которые могли бы за меньшие деньги предложить те же услуги с хорошим качеством?
— Что касается конкуренции — да, она высока. Но этот рынок достаточно открытый. Нельзя сказать, что он недоступен для предприятий из регионов. Я могу об этом говорить уверенно, как профессионал, потому что сам неоднократно консультировал по вопросам государственных заказов в сфере охранных услуг, участвовал в обсуждении различных аспектов данной проблематики в должности руководителя Ассоциации охранных предприятий. Поэтому хорошо знаю, что этот рынок открыт.
Другое дело, что далеко не каждое предприятие из региона может оказать качественные услуги в столице. Мы только что с вами говорили, что технические задания должны быть четко прописаны и понятны. В них надо делать акценты и на контроль качества, и на мониторинг, и на вопросы, связанные с оснащением, обеспечением сотрудников охраны. Но если предприятие, к примеру, расположено далеко от Москвы, то обеспечить выполнение всех условий ему достаточно тяжело. Да, законом участие такой охранной фирмы в столичных торгах не запрещено. Однако нам нужно четко выстраивать регламент — с привлечением госзаказчиков, предприятий охраны, которые качественно себя зарекомендовали на рынке, и общественных организаций. Вырабатывать единые стандарты, четкую систему требований к охранным организациям. Мы на первое место ставим качество. Качество оказания охранных услуг и безопасность людей в социально значимых объектах Москвы — это школы, больницы, государственные учреждения, префектуры, департаменты.
— Я правильно понимаю: вы не считаете, что цены на охранные услуги в Москве чрезмерно высокие?
— Я полагаю, что проблемой являются низкие стартовые цены закупки охранных услуг.
ЧТО СЧИТАТЬ СТРАТЕГИЧЕСКИМ ОБЪЕКТОМ
— А что вы скажете по поводу объема этих услуг? На каждом шагу у нас шлагбаумы и парни в камуфляже.
— Вы имеете в виду, что не с точки зрения расценок на услуги, а с точки зрения объема закупки слишком велики?
— Я думаю, да. Не очень понятно, зачем многие, далеко не стратегические, объекты почему-то охраняются в усиленном режиме. Школы, например.
— Позволю себе с вами не согласиться насчет стратегических и нестратегических объектов. На мой взгляд, школа — это стратегический объект. Там дети, которые являются будущим страны и самой важной составляющей нашей жизни. Мне, как родителю, это хорошо понятно и знакомо. Времена сейчас непростые. Поэтому вопрос охраны школ обсуждать бессмысленно. Они однозначно должны охраняться.
— По школам можно было бы поспорить: насколько охранник с пистолетом поможет защитить детей от настоящих террористов, — но я не стану этого делать. Но вот небольшие государственные учреждения — муниципалитеты, управы и т.д. у нас тоже усиленно охраняются. Насколько это целесообразно?
— Во-первых, люди там занимаются делом. Выполняют свои обязанности по приему граждан, по руководству конкретным районом, округом, городом. Там должен быть хоть какой-то, скажем, не барьер, но порядок прохода на территорию. Опять же, мы связываем это с угрозой террористического акта. Ведь туда приходят люди, пенсионеры, граждане разных социальных категорий, многодетные матери и т.д. Все они идут в управу, в которой хотя бы минимум безопасности должен быть. Этим должны заниматься специальные люди, которым государство дало право на обеспечение охранных услуг в частном порядке.
Что касается расценок, то у полиции и вневедомственной охраны они гораздо выше, чем у частных охранных организаций. Здесь экономия для государства очевидна. При этом стоимость таких услуг не может быть низкой, она должна быть нормальной. Попутно хочу отметить такую проблему: в самой Москве очень большая разница в ценах на охранные услуги. Разные департаменты предлагают сильно отличающиеся условия. Вот Департамент культуры, допустим, за один круглосуточный пост сейчас платит около 70 тыс. руб., а Департамент образования — около 100 тыс. руб., что намного ближе к реальной стоимости одного круглосуточного поста.
— Дмитрий, вы, наверное, тоже бывали за рубежом и обращали внимание, что, например, в Германии, Италии, Испании, где, как и у нас, увы, иногда случаются теракты, нет ничего похожего на нашу глубоко эшелонированную охрану, допустим, небольших госучреждений. Как вы это можете объяснить? Европейцы такие беззаботные люди?
— Что касается опыта европейских государств, вы ведь знаете, там очень активно развивается техническая часть. Это система контроля, личностного наблюдения, все остальное. У нас это, безусловно, тоже развивается, но по сравнению с европейскими государствами мы сильно отстаем. Вам может показаться, что в Европе люди приходят в какой-то муниципалитет, и вроде там ничего нет, никаких сотрудников охраны, ни одного силового представителя. Но если вдруг вы совершите противоправное деяние, то сию же минуту будете задержаны и привлечены к ответственности. Поэтому здесь нам есть куда двигаться, есть возможность развивать техническую составляющую, где-то заменяя людей техникой и таким образом сокращая расходы государства и регионов.
— И тогда в России высвободится огромное количество здоровых, накачанных парней, которые могли бы работать в сфере народного хозяйства, где их сегодня катастрофически не хватает.
— Да.
ОДНАЖДЫ НА СЕЛИГЕРЕ
— Если не возражаете, давайте перейдем к работе вашей организации. «Безопасное Отечество» занимается общественным контролем в сфере государственных закупок, существует сравнительно недавно, но вас уже заметили на самом высоком уровне. На Селигере Владимир Путин сказал добрые слова о вашей работе. В России это дорогого стоит. Такое внимание помогает в общественной деятельности?
— Я бы так ответил на этот вопрос: «Безопасное Отечество» многие называют «прокремлевским проектом». Дескать, эта организация была создана, чтобы противопоставить ее другим гражданским активистам. На самом деле наша организация — общественная и открытая. Мы не будем отрицать поддержку в Кремле или признавать отсутствие этой поддержки. Мы просто хотим четко делать свою работу и будем ее делать дальше.
— Судя по тому, что вас поддерживают на высшем уровне, все удается?
— Для нас та встреча на Селигере — стимул к дальнейшей работе. Показатель того, что руководство страны заинтересовано в нашей работе и в том, чтобы такая деятельность развивалась. Отсюда и повышенная ответственность за результат нашей работы, за развитие организации. Что касается конкретных шагов в области взаимодействия с государственными органами, то недавно мы стали инициаторами образовательного проекта для волонтеров в сфере общественного контроля госзакупок. Этот проект уже поддержало Федеральное агентство по делам молодежи, которым руководит Сергей Белоконев, а также университет имени Шолохова. Мы совместно реализуем этот проект, и наши партнеры оказывают нам посильное содействие и поддержку. Никаких больше предложений о помощи от других чиновников, после нашей встречи с Путиным на Селигере, пока не поступало.
— Весной нынешнего года я уже брал интервью у Виталия Зарудина, председателя координационного совета «Безопасного Отечества». И он рассказывал о высокой результативности работы. Практически все жалобы, подаваемые в ФАС, признаются обоснованными. Но тогда и статистика была скромная — 22, по-моему, жалобы. Какой сейчас «счет»? И в каких еще сферах работает «Безопасное Отечество»? Какие у него планы?
— Да, я помню эту статью. Вы еще назвали нашу организацию черной кошкой, которая ловит мышей.
— Кошка — вполне симпатичное животное, обаятельное.
— Согласен. Скажу по поводу скромного результата. Мы проект запустили только в начале этого года, поэтому результат официально, скажем, не такой высокий. Но сейчас у нас уже подано в ФАС более 130 жалоб. Обоснованными признано более 100.
— Это очень хороший процент.
— Мало того, сюда надо добавить обращения к государственным заказчикам напрямую. Иными словами, мы, минуя структуры ФАС, имеем возможность заблаговременно связаться с заказчиком и указать на нарушение. Тем самым мы устраняем нарушение закона, не срывая сроки торгов и не мешая госзаказчику осуществлять свои функции, полномочия по реализации какихто программ.
— Значит, вы смотрите извещения о предстоящих торгах, изучаете материалы заказа, технические задания, а потом звоните заказчику и сообщаете: вы знаете, у вас тут нарушение.
— Мы делаем все по четкой схеме. Как общественная организация, мы отправляем официальное обращение к государственному заказчику. На сегодняшний момент таких обращений отправлено 40, и все они признаны обоснованными. В каждом из случаев заказчик внес изменения в документацию, приведя ее в соответствие с действующим законодательством, или отменил некорректные торги.
ПО ФОРМЕ И ПО СУЩЕСТВУ
— Это замечательная результативность. Но надо принимать во внимание, что, устранив формальное нарушение закона, заказчик довольно часто оставляет без изменения существо дела. Например, наш журнал уже несколько раз писал о том, что в одном из муниципальных районов Москвы местные депутаты безуспешно борются со сверхвысокими ценами на аренду машин для местных чиновников. Опротестуют одни торги — появляется извещение о новых, где уже все формальности соблюдены, но цена опять космическая. Получается борьба с ветряными мельницами.
— Да, иногда чиновнику хочется добиться своей цели, поэтому он проявляет чудеса изобретательности. Но ведь общественное мнение на то и существует, чтобы с подобными вещами бороться. Контролировать деньги, которые предназначены для решения конкретных задач. В данном случае мы пресекли действия чиновника, поймали его за руку на нарушении закона. И говорим ему: «Больше не нарушайте. В следующий раз будем подавать материалы в соответствующие правоохранительные органы, в прокуратуру».
— Есть примеры, когда «Безопасное Отечество» возвращалось к проблеме и дожимало ситуацию?
— У нас как раз сейчас идет судебное заседание по одному из таких вопросов, имеющему отношение к структуре «Росатома». Мы боремся за наши права. Во-первых, в судебном порядке опротестовываем решение «Росатома». Во-вторых, подали материалы в прокуратуру и в Следственный комитет о причинении вреда государству конкретным чиновником. Эта информация есть у нас на сайте, там подробно все описано.
Кроме того, у нас еще идет судебный процесс, на котором ответчиком выступает УФАС СанктПетербурга, не желающее прислушиваться ни к опыту московских коллег, ни к распоряжениям Федеральной антимонопольной службы, которая, кстати, уже после нашего обращения в питерское УФАС написала им письмо о недопущении нарушений, связанных с рассмотрением обращений общественных организаций. Мы стараемся не обходиться какими-то формальными отписками, добиваемся, чтобы у нас был конкретный результат по каждому факту нарушения закона.
— Тем не менее пока ситуация выглядит так: есть огромный массив госзакупок, ежегодно проводятся десятки тысяч торгов, многие из них с нарушениями. И есть несколько организаций, вроде вашей, которые пытаются как-то с этим бороться, влиять на ситуацию. В данном гигантском массиве они отслеживают некоторое количество нарушений, но это капля в море. Или в вашем представлении ситуация выглядит как-то иначе?
— Длинный путь начинается с первого шага. Вы сами отметили тенденцию наращивания наших оборотов. Так что за себя мы можем отвечать вполне оптимистично. Плюс ко всему, недаром я упомянул о программе обучения волонтеров, то есть простых граждан, которые осознают свои права, но пока не знают, как их реализовать. К началу ноября мы планируем запустить наш пилотный проект на базе университета имени Шолохова, где будем обучать всех желающих основам общественного контроля в сфере государственных закупок. Тем самым стимулируем неравнодушных людей активнее отслеживать нарушения закона при торгах.
При этом общественный контроль в области госзакупок — это лишь один из наших проектов, который сейчас очень востребован и, видимо, крайне необходим государству, раз эта сфера деятельности вызывает такие живые отклики. Еще у нас есть проект «Национальные приоритеты», мы провели за год более 30 мероприятий в шести регионах России по пропаганде здорового образа жизни и спорта. Отдельным проектом у нас идет «Патруль безопасности», где мы выявляем нарушения в сфере обеспечения безопасности граждан. И, соответственно, направляем запросы как общественная организация в прокуратуру, МВД, Следственный комитет. Мы стараемся быть максимально открытыми и для граждан страны, и для государственных органов.
|
|
|
