Чем рискует «Газпром» в споре с Украиной

Сейчас многих волнует вопрос: что ждет Россию в случае обострения отношений с Украиной? Не пострадает ли российский транзит газа через эту страну? Сможет ли Россия использовать газовую зависимость Украины как рычаг влияния?

Прежде всего, транзит газа через Украину по-прежнему составляет больше половины от нашего газового экспорта в Европу – в прошлом году через украинскую территорию было прокачано 86 млрд кубометров российского газа (общий экспорт в дальнее зарубежье составил чуть менее 163 млрд кубометров).

Возможности для переброски транзитных объемов через альтернативные маршруты существуют, но они ограничены. В «Голубом потоке», идущем в Турцию через Черное море, свободно лишь около 2 млрд кубометров в год проектной мощности. Полностью загружен газопровод «Ямал-Европа», идущий через Белоруссию и Польшу.

Более серьезные резервы заполняемости есть в «Северном потоке» - через него в прошлом году было прокачано 23,6 млрд кубометров при проектной мощности первой и второй ниток 55 млрд. Однако у «Северного потока» есть свои планы по уже законтрактованным поставкам газа на новые рынки, которые раньше не потребляли российский газ или потребляли в меньших объемах – прежде всего это страны, у которых падала собственная добыча в Северном море, для компенсации предстоящего падения которой, собственно, «Северный поток» и был задуман в 90-е годы. Например, Дания раньше вообще не покупала российский газ, а теперь становится его потребителем, компенсируя снижение своей газодобычи. Или дополнительные объемы поставок в Великобританию, которые раньше не осуществлялись.

Так что на «Северный поток» нельзя просто так взять и перебросить украинские объемы – там во многом «своя свадьба», которая чуть сдерживалась из-за задержки ввода в эксплуатацию связанных с «Северным потоком» газопроводов OPAL и NEL в Германии, но теперь реализация прежних планов будет разблокирована.

Но даже если предположить, что, допустим, около 30 млрд кубометров газа возьмут и перебросят на «Северный поток», то все равно, выпадает около 60 млрд кубометров в год, которые нельзя прокачать никак иначе, чем через Украину. Строительство новых ниток «Северного потока» и «Южного потока» - это вопрос не ближайшего времени, тем более что европейцы могут затормозить их строительство: еврокомиссар по энергетике Гюнтер Эттингер уже заявил, что ЕС прекращает диалог с «Газпромом» по «Южному потоку» после действий России на Украине. Так что зависимость России от транзита через Украину сохраняется серьезная.

Есть ли обратная зависимость? Конечно, Украина по-прежнему закупает значительные объемы российского газа, но в последние годы они резко снизились. И это было результатом не только экономического кризиса, но и, прежде всего, существенного роста потребления собственного угля и роста энергоэффективности экономики. В общем, после двух газовых кризисов 2006 и 2009 годов Украина активно сокращала закупки российского газа, и в 2013 г. они составили менее 26 млрд кубометров, против 53-54 млрд кубометров всего 6-7 лет назад.

Конечно, зависимость Украины от поставок российского газа сохраняется. Но основное потребление газа сосредоточено в тех самых восточных районах Украины, которые сегодня Россия пытается подмять под свое влияние. Отключение поставок российского газа для Украины прежде всего ударит по этим регионам, по русскому населению.

Будет ли вообще Украина отключать российский газовый транзит? Во-первых, если вспоминать предыдущие кризисы, то в обеих случаях инициатором отключения подачи газа всегда была Москва, мы ведем со счетом 2:0. Во втором случае решение о перекрытии транзита было также принято Москвой, со ссылкой на обвинения в «краже» относительно небольших объемов транзитного газа, которые потом не были доказаны ни в суде, ни где бы то ни было еще. В любом случае, это не Украина перекрыла нам транзитный вентиль – это сделали мы сами.

У Украины нет интереса идти на обострение и, кроме всего прочего, терять существенные доходы от российского газового транзита. Но это может сделать Россия, как уже было в 2009 году. В этом случае мы снова сами себя накажем, так как «пристроить» до 60 млрд кубометров транзитных объемов газа нам пока некуда.

Надо сказать, что с начала острой фазы украинского политического кризиса обе стороны сократили объемы: транзит российского газа через Украину за январь-февраль уменьшился примерно на 10%, а украинский «Нафтогаз» снизил закупки российского газа примерно со 150 до 30 млн кубометров в сутки, симметрично ограничив поставки газа восточным регионам страны за долги.

Диспозиция «взаимного затягивания поясов» может продлиться несколько месяцев, пока стоит теплая погода – уже очевидно, что зима закончилась, и острых пиков спроса на газ уже не будет ни в Украине, ни в Европе. Хуже будет, если риски новой газовой войны не исчезнут к осени, к наступлению нового холодного сезона – тогда вполне возможны новые перекрытия вентилей и так далее. Правда, предсказывать что-либо сложно, слишком зыбка сегодняшняя ситуация.

Еще один деликатный вопрос – что будет, если Россия осуществит военное вторжение в Восточную Украину. Надо понимать, что при этом сценарии риски перекрытия европейского транзита возрастают экспоненциально, а вот зависимость Украины от российского газа как раз сильно спадает – те самые восточные регионы Украины как раз и являются ключевыми потребителями газа, поэтому России придется теперь брать ответственность за их газоснабжение на себя.

Правда, «бонус» здесь в том, что на Востоке расположены и основные газодобывающие мощности – грубо говоря, примерно половина украинской газодобычи расположена в Харьковской области, половина – в Полтавской. Крым, кстати, по балансу примерно нейтрален, т.к. он потребляет примерно столько же газа, сколько добывается на крымском шельфе в Черном море (1,5 и 1,6 млрд кубометров соответственно).

При любом сценарии развития событий «Газпрому» следует понимать, что риски невыполнения им обязательств перед европейскими партнерами сегодня больше зависят от поведения российских властей, а не украинских. Украина пока не демонстрирует склонности к эскалации по этой линии. К сожалению, Россия часто предпочитает вести себя по принципу: «мы за ценой не постоим».

Автор: Владимир Милов, директор Института энергетической политики

Источник: РБК Daily