Публикации
18.10.2013

«Когда у тебя есть инструменты хозяйствования, всегда неприятно, если их отнимают»

«Когда у тебя есть инструменты хозяйствования, всегда неприятно, если их отнимают»
Академическая реформа направлена в первую очередь на изменение принципов хозяйственной деятельности. Необходимость перемен в этой сфере научной жизни подтвердил и скандал вокруг сомнительного конкурса РАМН, разгоревшийся как раз накануне подписания закона об академиях. Злоупотребления выявила общероссийская общественная организация «Безопасное Отечество». Общественникам удалось аннулировать конкурс НИИ нейрохирургии им. Бурденко стоимостью 3,99 млрд рублей, объявленный дирекцией единого заказчика по строительству, капитальному и текущему ремонту объектов РАМН. Председатель координационного совета «Безопасного Отечества» Виталий Зарудин рассказал VM, насколько выявленные нарушения характерны для академии в целом.

– Ваша жалоба на конкурс НИИ нейрохирургии им. Бурденко содержит пять пунктов и занимает 14 страниц. Если коротко, в чем именно вы усмотрели коррупционную составляющую?

– Основное обжалуемое действие – это уход от конкурентной процедуры в форме аукциона. Здесь заказчик специально объявил конкурс, а не открытый аукцион, используя при этом различные ухищрения. Они классифицировали свое задание как реставрационные работы, хотя по факту проведение таких работ не планировалось. Теоретически торги по реставрационным работам можно проводить в форме конкурса, и это было сделано специально, чтобы уйти от аукциона.

Аукцион – наиболее конкурентная и прозрачная процедура из имеющихся способов проведения торгов. Заказчик не знает, кто участвует в аукционе: до того момента, пока не определена цена, система электронного аукциона скрывает эту информацию. Кроме того, заказчик объединил в один лот строительные работы и закупку оборудования. Это было бы не страшно в том случае, если оборудование относилось бы к объекту строительства – речь идет о встраиваемом оборудовании, системе вентиляции и так далее. Заказчик же включил туда закупку медтехники, телевизоров, факсов и холодильников. Причем компании, поставляющие медтехнику, телевизоры не поставляют, равно как и наоборот. Абсолютное большинство поставщиков, таким образом, просто отсекаются. Подрядные строительные организации, как правило, не занимаются поставкой телевизоров, а поставщики медтехники не проводят строительные работы. А заказчик к тому же требовал от подрядной огрганизации две лицензии, которые фактически не нужны – лицензию на реставрационные работы, которые де‑факто не проводятся, и лицензию на источники ионизирующего излучения.

– В жалобе вы указали на то, что начальная цена контракта в конкурсной документации не соответствовала цене, указанной в извещении о проведении открытого конкурса. Возникает ощущение, что документация готовилась небрежно. Можно ли допустить, что этим занимались сотрудники мединститута, не сильно разбирающиеся в тонкостях законодательства о госзакупках?

– Нет. Во‑первых, документацию готовил не институт, а дирекция, специализирующаяся на заказах по строительству. Это их профессиональные обязанности. Я однозначно уверен в том, что в этих нарушениях отсутствует человеческий фактор – это не могло быть сделано по ошибке. Хотя мы встречаемся с такими случаями, но, как правило, это происходит в небольших учреждениях где‑нибудь в глубинке, где завхоз, он же и нянечка, и дворник, занимается еще и торгами. Здесь же из самого текста заказа понятно, что он проводился под конкретные компании. Иначе было бы гораздо больше участников, больше снижение цены. По нашей оценке, порядка 30–40% в начальную цену аукциона было заложено сверх нормативной прибыли. Реальное снижение на конкурсе могло составить порядка 800 млн рублей.

– Почему вы обратили внимание на этот конкурс? Или вы стараетесь мониторить все закупки в системе РАМН?

– Нет, мы стараемся осуществлять мониторинг всех закупок, вне зависимости от суммы контракта, значимости или известности заказчика. Мы не акцентируем свое внимание на востребованности конкретной темы в данный момент. Нет такого, что вот идут события вокруг реформы академий, давайте срочно проверим их конкурсы.

– Тем не менее история получила огромный резонанс, активное участие в ней принял ОНФ, и в итоге жалоба по этому конкурсу стала самым громким начинанием «Безопасного Отечества».

– Это не единственное громкое расследование «Безопасного Отечества», а участие ОНФ было абсолютно логичным, поскольку вместе с ними мы развиваем проект «За честные закупки» – в том числе через этот проект мы размещаем информацию о выявленных нами нарушениях. В этой сфере мы с ними достаточно плотно взаимодействуем. Почему эта история всех заинтересовала? Потому что сумма большая плюс явные коррупционные проявления. И самое главное – то, что заказчик проигнорировал решение ФАС, обязательное для исполнения. Они не аннулировали торги, стали проводить процедуру дальше. Я обратился и к Дедову [президент РАМН. – VM], и к самому заказчику, но никто из них не ответил. Такая схема – неисполнения требований комиссии – тоже существует.

Неисполнение предписаний ФАС грозит штрафом всего‑навсего в 50 тысяч рублей, что незначительно в сравнении с объемом закупки в 4 млрд рублей. Эта схема могла здесь сработать, но мы начали эту тему развивать, привлекать к ней внимание. Отмечу, что мы не ставим целью кого‑то опорочить, «повозить мордой об стол» и сделать себе на этом пиар. Мы пытаемся предупредить нарушения закона на ранних этапах. В случае с заказом РАМН мы пытались сделать то же самое, и, слава богу, в конечном итоге это получилось. В итоге заказчик аннулировал торги.

Не исключаю, что это произошло под общим нажимом общественности – включая нас, ОНФ, депутата Климова, который, как и мы, написал обращение в Генпрокуратуру.

– Вы говорили, что в целом с нарушениями пытаются провести 40–50% госзакупок. Есть подобная статистика именно по учреждениям РАМН? Как часто они попадают в поле вашего зрения?

– Относительно всех закупок, которые мы проверяли, – не часто. Всего за последние два года было 11 «сомнительных» конкурсов – это те случаи, которые мы смогли отследить. По тому же институту Бурденко уже была жалоба в 2012 году, правда, там сумма была значительно меньше – 13 млн рублей. В медицине в целом выявляется очень большое количество нарушений.

– В 2012 году вы опубликовали отчет о коррупции в московском Департаменте здравоохранения, однако резонанса это исследование не получило [«Безопасное Отечество» проанализировало 28 конкурсов департамента на поставку медицинской техники в 2011–2012 годах и выявило использование офшорных схем. – VM]. При этом шла речь о более крупных суммах, чем в конкурсе НИИ им. Бурденко. Для того чтобы привлечь внимание к исследованию, оно должно попасть в политический тренд, как это получилось с жалобой на конкурс РАМН?

– В случае с департаментом речь шла о десятках миллиардов, действительно. Но отклик есть – и правоохранительные органы этим занимаются, и Росфиннадзор много знает о нарушениях в департаменте, скорее всего, даже больше, чем мы. Идут следственные мероприятия, которые когда‑то теоретически должны закончиться. Пока наши полномочия ограничены – мы можем лишь выявить нарушения и проинформировать об этом. Если бы лично у меня в руках был инструментарий, позволяющий на эту ситуацию влиять, нести политическую волю, я бы это сделал. Без оглядок на принцип «свой – чужой», не делая ни для кого исключений. В целом я поддерживаю позицию действующей власти, но постоянно присутствующие где‑то недосказанность и непоследовательность в некоторых вопросах вызывают недоумение.

По поводу политического тренда как гарантии успешности нашей работы – мы не против, когда поднимаемая нами проблема получает отклик у общественности и институтов власти. Однако повторю, что мы не акцентируем свое внимание на востребованности конкретной темы в данный момент.

– Ваши претензии по этому конкурсу были направлены дирекции единого заказчика по строительству, капитальному и текущему ремонту объектов РАМН или самому институту?

– Для начала я скажу, что в целом поддерживаю новый закон о реорганизации академий и лишении их «технических» функций. В системе РАМН есть шикарные клиники, классные специалисты, а развития науки нет никакого. Потому что нет структуры, которая бы этой наукой занималась, давала импульс. Сами по себе они все – замечательные люди. И мы видим, что сами медики, в нашем случае институт Бурденко, ни при чем – к этой стройке они имеют опосредованное отношение. Они сообщили о своих потребностях, а дальше заказ формировали уже профессионалы – дирекция единого заказчика. Это как раз к вопросу о том, что техническими вопросами должны заниматься не медики и ученые, а федеральное агентство. А ведь дирекция – это то же самое, просто в меньших масштабах. Проблема не в том, как организована хозяйственная деятельность академии, проблема в людях, которые этим занимаются. Нельзя решить проблему, просто передав проведение закупок специальному агентству. Реформу нужно проводить не на уровне создания новых хозяйствующих субъектов, а на уровне людей, которые этим будут заниматься.

Я присутствовал на общих собраниях РАМН, и мне казалось, что многие люди присутствуют там не ради модернизации и развития науки, а просто для того, чтобы лишний раз встретиться с друзьями‑коллегами. Понятно, что это уважаемые люди и их вклад в развитие медицины огромен, но сегодня нужно другое. Когда ты управлял процессом, когда у тебя были инструменты хозяйствования, всегда неприятно, если у тебя их отнимают. Те люди, которые в академии занимались закупками, – безусловно, для них это удар. Ведь средства шли не только через дирекцию единого заказчика, но и через сами институты. Теперь закупки нужно с кем‑то согласовывать, кому‑то передавать их проведение – кому это понравится? Поэтому я поддерживаю реформу, главное, чтобы эти преобразования не уперлись в человеческий фактор.

Источник: VADEMECUM
Livejournal
Комментарии пользователей
Последние публикации Архив публикаций
Присоединиться
15.12.2017
За три года коррупционеры в России «ЗАРАБОТАЛИ» 148 миллиардов рублей.
Тщательный кадровый отбор является действенным способом снижения коррумпированности в государственных органах власти. Те, кто занимается поиском кандидатов, должны брать людей в соответствии с их навыками, а не по «знакомству». Также нужно проверять будущих сотрудников на склонность к противоправным действиям
— Дмитрий Жирков
События организации
30.11.2021
Медведев предложил ужесточить госконтроль в сфере миграции
Зампред Совбеза России Дмитрий Медведев предложил разработать дополнительные меры в сфере миграционной политики, которые помогут укрепить общественную безопасность в стране